Так чей же мальчик?

Так чей же мальчик?

История эта произошла совсем недавно, в августе 2016 года.
Друг нашей семьи рассказал ситуацию, в которой оказался его знакомый – отец троих детей (самому младшему из них в прошлом году исполнилось 5 лет).

Время от времени наш друг встречается со своими друзьями, посидеть тёплой мужской компанией. С некоторых пор один из них (назовём его Камиль) при разговоре о детях становился угрюм и мрачен, неразговорчив, замыкался в себе, старался сменить тему. Поначалу друзья оставляли товарища в покое: ну, устал человек на работе, может, настроение плохое, или поссорился с женой, да всякое бывает. Но с каждой новой встречей ситуация не менялась, Камиль упорно избегал разговоров о детях. В конце концов такая его реакция стала объектом особого внимания друзей, ведь все знали, что семья у него дружная, хорошая, дети любимые и желанные, в меру озорные. Так в чём же причина?
Взявшись за Камиля всерьёз (вдруг ему помощь нужна, а он стесняется сказать), они твёрдо решили выяснить, что же его тревожит?
И узнали следующее.

Когда родился третий ребёнок и долгожданный сын в семье, счастью не было предела и ничто не предвещало беспокойства.
Но приблизительно с трёхлетнего возраста мальчика родители стали замечать в нём странное – постепенно, овладевая словами и простыми фразами, он стал утверждать, что это не настоящая его семья и у него есть другая.
Сначала этому не придали особого значения, хотя, конечно, приятного мало, но время шло, и его личная история стала включать в себя всё больше деталей, которые просто невозможно стало игнорировать.
Например то, что “его” семья – это жена и двое детей (он стал называть их имена), что у него есть машина и дом (детально их описывая – цвет, размер, предметы быта), ещё оказалось, что у него “есть борода”.
Ещё через какое-то время он стал называть город, в котором живёт его “настоящая” семья (город этот оказался в этой же стране, не так далеко от места настоящего проживания мальчика и его “новой” семьи). Малыш постоянно говорил, что он по ним скучает.

Опуская все личные переживания родителей и лишние подробности (походы по докторам), скажу лишь, что весной 2016 года Камиль, не выдержав более, со своим младшим братом поехал в этот город, о котором говорил его сын.
Они нашли эту семью, и все детали совпали до мелочей. Глава этого семейства, молодой мужчина в возрасте до 40 лет (на последних своих фотографиях он действительно носил усы и бороду), погиб в результате несчастного случая примерно за год до рождения этого ребёнка.
Чтобы убедиться уже окончательно, Камиль совершил практически сразу ещё одну поездку к этой семье, но уже вместе с сыном.
В процессе общения обнаружился ещё ряд деталей, о которых никто, кроме погибшего и его семьи, знать не мог. В конце концов вдова не смогла скрыть своих чувств, обняв мальчика, она горько заплакала.

Для Камиля вся эта история обернулась огромным душевным потрясением. Ранее не сталкиваясь ни с чем подобным и будучи глубоко религиозным человеком (его семья исповедует ислам), он вошёл в глубокое эмоциональное и психологическое противоречие.
Он безгранично любит своего сына, но одновременно ему больно осознавать, что каким-то непостижимым образом он полностью ему не принадлежит, словно являясь каким-то другим, в какой-то степени совершенно чужим ему человеком.